Дважды золотой медалист. Олимпийскому чемпиону Москвы-1980 в метании диска исполнилось три четверти века

В Каменск-Уральском гордятся своим земляком, завоевавшим золото на московской Олимпиаде в метании диска. Гордятся Виктором Ращупкиным и в Санкт-Петербурге. Родился он на Урале, куда его родители были эвакуированы из Москвы в 1941-м и в годы войны трудились на местном алюминиевом заводе. В школе Виктор занимался разными видами легкой атлетики, но как-то на соревнованиях в Свердловске в интересах команды пришлось выступить в толкании ядра, метании диска и молота. Лучше всего у Ращупкина получалось с диском.
Делать ставку на спортивные результаты и поступать в институт физкультуры уральский школьник не собирался. Он окончил школу с золотой медалью и поступил в Ленинградский институт авиационного приборостроения. Денег на дорогу у золотого медалиста не было, а родители ничем помочь не могли. Повезло, что в Каменск-Уральском в День металлурга проводили матчевую встречу между соседними городами и для кандидатов в местную команду организовали тренировочные сборы. Выданные талоны на питание знакомая Виктору кассир кафе обменяла на наличные. На авиабилет до Ленинграда денег хватило, а вступительные экзамены Ращупкин сдал без проблем. Математику в небольшом уральском городке тогда преподавали хорошо, а Виктор был золотым медалистом. Он тогда и не думал, что это не последнее его золото…
В студенческие годы Ращупкин начал заниматься легкой атлетикой серьезно. Тренировался под руководством институтского преподавателя Владимира Кузнецова. В 1973 году выполнил норматив мастера спорта, послав «снаряд» за 60-метровый рубеж. Только в какой-то момент результаты студента Ращупкина перестали расти. Некоторое время он даже тренировался самостоятельно.
Затем Виктор перешел в группу Юрия Федорова, ученика легендарного Виктора Алексеева. В 1978-м и 1979-м Виктор завоевывал серебро на чемпионатах СССР. «Когда решил всерьез заняться спортом, в институте пошли навстречу, предоставив индивидуальный график, - вспоминал Ращупкин в одном из интервью. - Стал тренироваться дважды в день, и через три недели врачи диагностировали перенапряжение миокарда. Сезон пошел насмарку».
В Ленинграде тогда (как, впрочем, и сейчас) хороших условий для занятий легкоатлетов не было. Как вспоминал Ращупкин, зимой тренировались четыре раза в неделю, дважды - на Зимнем стадионе и дважды - в ЛИИЖТе, где в основном играли в баскетбол и занимались силовой подготовкой. Чуть позже стали тренироваться в манеже школы Алексеева. «Залов было мало, особенно тяжело было найти их летом, - сетовал Ращупкин. – А силовая подготовка нужна была обязательно, иначе мышцы теряли тонус».
Да и технику оттачивать было негде. На основное поле стадиона им. Ленина (ныне – «Петровский») метателей не пускали. Нужно было беречь газон для футболистов. На запасном в сектор для метания выстраивалась очередь, и дискоболы были в ней в последних рядах. Выручали сборы. Особенно Ращупкину нравилось в Литве. О массаже, без которого не обходятся современные легкоатлеты, в советские времена можно было лишь мечтать. Основной восстановительной процедурой была сауна, которой Прибалтика славилась на весь Советский Союз.
«И питание было хорошее, - рассказал в одном из интервью Ращупкин. – Талоны, оставшиеся неиспользованными, можно было отоварить деньгами. Домой возвращались не с пустыми руками». Вот так и готовились претенденты на участие в московской Олимпиаде.
Весной ленинградские студенты ездили на сборы в Сочи. «Апрель, тепло, новая гостиница «Чайка» напротив вокзала! – делился своими воспоминаниями олимпийский чемпион. – Для проживания условия просто роскошные, а вот тренироваться негде. Метали диск в железнодорожную насыпь или в кусты. Так продолжалось целых пять лет, пока на базе в Леселидзе в Абхазии нас не допустили в центр метаний. Только и там тренироваться позволяли далеко не всегда. Приоритет отдавался первым номерам сборной, а мы уходили на заброшенное футбольное поле. Да и то если туда не приезжали футболисты из какой-нибудь команды второй лиги. Не сравнить с теми условиями, в которых готовились к соревнованиям зарубежные соперники: по 4-5 секторов на стадионе, даже крыши от дождя. И тут мы, голодранцы!»
Тем не менее перед «голодранцами» спортивное руководство ставило накануне московской Олимпиады серьезные задачи. Да еще и никак не могло определиться с тройкой участников соревнований в метании диска. Нужно было отцепить «четвертого лишнего», и непосредственно перед началом соревнований решили устроить последнюю контрольную прикидку в обстановке полной секретности. Выиграл ее Ращупкин, установивший личный рекорд – 65,98 м. Вместе с ним в олимпийскую заявку попали Юрий Думчев и Игорь Дугинец. Четвертым лишним оказался Дмитрий Ковцун.
Фаворитом олимпийских соревнований в метании диска был мировой рекордсмен Вольфганг Шмидт из ГДР. На протяжении двух лет, предшествовавших Олимпиаде-80, он выиграл все соревнования, в которых участвовал: чемпионат Европы, Кубок Европы, Кубок мира. И в олимпийском сезоне имел лучший результат – 67,94. Однако сомнения в победе Шмидта закрались уже в квалификации, где он лишь в третьей попытке выполнил достаточно скромный для него норматив – 62 м.
В финале лидерство поначалу захватил чехословацкий дискобол Имрих Бугар, пославший «снаряд» на 65,14. Ращупкин во второй попытке показал результат 64,72. В третьей напомнил о себе Шмидт, метнувший диск на 65,30, и тут же Думчев улучшил результат мирового рекордсмена на 28 см. Решающей стала четвертая попытка. Шмидт – 65,64, Бугар – 66,38, Ращупкин – 66,64. Ни в пятой, ни в шестой попытках ни один из соперников не смог превзойти этот результат.
«Планировал результат порядка 66 м, - честно признался Виктор сразу же после окончания соревнований. – Только, признаюсь, не думал, что он принесет мне золотую медаль. Надеялся в лучшем случае на бронзу». Как признался олимпийский чемпион, в финале он почти не волновался.
«У меня всегда были проблемы с утренними стартами, - вспоминал Ращупкин. – А квалификация на Олимпиаде-80 начиналась в 10 утра, и на стадионе нужно было быть к восьми. Ночь почти не спал, дергался. И тут в первой же попытке квалификации метнул диск на 64,78, обеспечил себе место в финале и даже не стал дожидаться окончания, чтобы узнать, с кем придется соревноваться вечером. ­Уехал в Олимпийскую деревню, добрался до кровати и лег спать. Часика два-три поспал – и в Лужники на финал».
После сенсационной победы советского дискобола в западной, особенно американской, прессе постарались принизить ее. Мол, главных соперников у Ращупкина в Москве не было. Диск традиционно считался «американским» видом. На четырех Олимпиадах подряд победу праздновал Эл Ортур, а в Монреале победил Мак Уилкинс. Только на первом чемпионате мира по легкой атлетике, состоявшемся в 1983 году в Хельсинки, чемпионом стал Бугар, которого Ращупкин победил в Москве.
За победу на Олимпиаде Виктору выплатили премию 3,5 тысячи рублей. По тем временам - очень солидные деньги, особенно для привыкшего жить на спортивную стипендию легкоатлета. Московский триумф так и остался единственной знаковой победой Ращупкина. Из большого спорта он ушел тихо и незаметно. Получив диплом инженера, окончил еще и Институт им. Лесгафта. Работал тренером в «Буревестнике».
«Возиться с мальчишками мне нравилось, - рассказал в одном из интервью олимпийский чемпион. – Хотя за все годы работы в легкой атлетике не встретил ни одного, кто пришел бы и сказал: «Хочу метать диск». Либо школьные учителя физкультуры приводили учеников, либо самому приходилось кого-то вытаскивать и уговаривать. Получал за такую работу копейки и откликнулся на предложение поработать тренером по общефизической подготовке с фигуристами. Вот там для тренеров раздолье! На просмотр каждый год только в «Юбилейный» и академию им. Панина-Коломенкина приходили по несколько сотен человек. Если есть из кого выбирать, то и высокие цели ставить можно».
Не забывал олимпийский чемпион и легкую атлетику. Несколько лет организовывал ветеранские соревнования в нашем городе и выезды ветеранов на международные турниры. Только вся работа строилась на энтузиазме, и Ращупкин от нее постепенно отошел.
На прошлой неделе олимпийский чемпион отметил 75-летие.